«Пипец»: Рецензия Киноафиши
Пошлая страсть американцев к комиксам про супергероев подвергается с годами все большему поруганию, только если раньше поругание происходило в основном на «чужой» для комикса территории, то теперь оно неуклонно смещается на территорию самого комикса. Первой афроласточкой нового витка этого осмеяния superhero movie стал «Хэнкок», который, правда, перебрал античных мифов и в итоге захлебнулся собственной мелодрамой. Мэтью Вон, режиссер Kick-Ass, учел опыт предшественников и – от смеха и греха подальше – решил в общем и целом не прибегать к сентиментальным выделениям слизистой носа, хотя и явно переборщил с другими выделениями: по крайней мере, длинная и подробная исповедь на тему мастурбации, данная в прологе, чересчур груба и скабрезна. Вообще, фильм чрезвычайно ядреный, под завязку набитый сленгом, сквернословием, брутальным юмором и кровавым натурализмом: видимо, это закономерная реакция на опусы вроде «Человека-паука», которые слишком уж напоминают школьные учебники по «этике и психологии семейной жизни» или как там называется подобная лицемерная мура для зачуханных старшеклассников.
В любом случае, мысль о супергероях, не обладающих ни суперспособностями, ни суперприспособлениями (как Бэтмен – физически совершенно стандартный человек), ни даже элементарной силой интеллекта, уже давно просилась на экран. По мнению заглавного персонажа, для того чтобы стать супергероем, «нужно лишь идеальное сочетание оптимизма и наивности». «Все, что я мог предложить миру, – продолжит он через почти два часа непрерывной и вдобавок не очень пристойной мясорубки, – это добрые намерения и слегка завышенный болевой порог». Собственно, смертельным приговором супергероизму служит уже самый первый – и чуть ли не самый лучший – кадр, где неведомый миру придурок в нелепом и пафосном супергеройском костюме взмывает с крыши высотного здания и камнем врезается в чью-то стоящую внизу машину. Следующая ударная сцена, ударная по супергероике и всему, что с нею связано, – это эпизод, когда заглавный персонаж по прозвищу Пипец (в совсем дословном переводе оригинальное Kick-Ass означает Надери-Задницы, но Пипец, несомненно, в высшей степени удачный вариант «интерпретации»), одетый в идиотский гидрокостюм, ходит по улице с фотографией пропавшего кота и опрашивает прохожих, не видел ли кто означенного субъекта. Наконец, контрольный выстрел в голову супергероического комикса – появление персонажа по прозвищу Кровавый Угар (Red Mist), который вскрикивает, что «без Пипца Угар – не Угар», и на первом же сеансе совместного «патрулирования» нью-йоркских улиц выдает блестящую тираду: «Я люблю дунуть, когда один в дозоре, а то в одиночку против толпы – очко играет». Так приобретают дополнительный смысл слова гангста-босса «Быть супергероем опасно для здоровья» и выстраивается искомое отношение к предмету рассказа: «Мне Пипец нравится больше. Лично я затрахала бы его до смерти»; «– Придется побыть Пипцом. – Что?! Ты же завязал! – Это в последний раз, клянусь!»; «Никто не входит и не выходит, пока кто-нибудь не найдет этого мудилу и не вытащит ему легкие через жопу».
Разумеется, по мере нарастания сюжета количество «супергероев», в том числе и неотличимых друг от друга Пипцов, увеличивается, но здесь авторы допускают кардинальную промашку. Довольно быстро появляющиеся на авансцене экс-полицейский Папаня (Big Daddy; еще лучше было бы Батяня, тем более что перевод периодически эксплуатирует российские реалии – от сериала «Не родись красивой» до фирменного президентского словосочетания «кошмарить бизнес») и его 11-летняя дочка Убивашка (Hit-Girl) оказываются настоящими супергероями, – правда, без мистических талантов, зато с фантастической огнестрельно-рукопашной подготовкой, – и это вносит явственный диссонанс в картину. Не удовлетворившись этим, создатели Kick-Ass зачем-то выволакивают из пыльных кладовок кинодраматургии слезливую историю про то, как злодейство наркоторговцев убило жену Папани и как он теперь пылает мщением. Играющий Big Daddy Николас Кейдж, которого хитрые преступные элементы, так сказать, ловят на Пипца, чересчур серьезен, а овевающая его, словно нимб, патетика плохо вяжется с предельно соленым и перченым юмором остальных персонажей. Перебор по части сантиментов усугубляется перебором по части натурализма: брызжущие кровью тела, протыкаемые острыми предметами и перемалываемые в машинах, зачастую не менее сильно корежат и стиль и жанр. Впрочем, эта разнокалиберность и разновкусица материала во многом искупается вышепоименованными режиссерскими удачами, а обаятельнейшая и талантливая Хлоя Грейс Моретц, с блеском сыгравшая Hit-Girl, вполне может проделать такой же путь, какой проделала Натали Портман начиная с фильма «Леон».
Vlad Dracula
