«Невезучие»: Рецензия Киноафиши
Франсис Вебер, автор знаменитых комедий с Ришаром и Депардьё («Папаши», «Беглецы», «Невезучие») и просто с Ришаром («Игрушка»), сочинил новую историю. Название ее звучит знакомо для русского уха, хотя эта знакомость и ошибочна: старый фильм «Невезучие» 1981 года про частного детектива и его незадачливого напарника на самом деле переводился с французского как «Приманка», а заглавие нового фильма означает «Заткнись!». На фоне чудаковатых и неуклюжих героев Ришара Депардьё играл брутального реалиста, теперь же он сам исполняет роль чудака не от мира сего на фоне трезвого и целеустремленного персонажа Жана Рено. Депардьё представляется в «Невезучих» как Квентин, «просто Квентин»: он грабит обменные пункты и угоняет машины (правда, всегда неудачно), но при этом безгранично наивен и добр, хотя и не прочь иногда пустить в ход могучие кулаки. Как выражается обследующий его психиатр, «он не сумасшедший – он просто идиот: сумасшедшие сидят за забором, а идиоты толпами ходят по улицам». Рено же откликается на имя Руби, экс-бандита, жаждущего отомстить мафиозному боссу по фамилии Фогель за смерть своей любовницы. Добродушный великан Квентин привязывается к бесстрастному на вид молчуну Руби, потому что тот – единственный человек во всей тюрьме (а может быть, и во всей Франции), который спокойно слушает бесконечную болтовню Квентина. По мнению последнего, у Руби лошадиные глаза, что, конечно, есть высшее достоинство, потому что, перед тем как стать грабителем, Квентин работал на конюшне. Вслед за Руби он попадает сначала в тюремный лазарет, затем в психлечебницу, где и организует нелепый побег на двоих при посредстве пьяного крановщика. Так начинается долгое и феерически смешное путешествие двух непохожих людей, которые в конце концов даже умудрятся стать друзьями. Как и почти все комедии Франсиса Вебера, «Невезучие» – не просто комедия. У этого режиссера за отменно смешными гэгами всегда обнаруживается история «маленького человека», который настолько наивен и погружен в детство (как в лучшем, так и в худшем смысле этого слова), что частенько заходит на территорию святости, «обычному» человеку недоступную. В «Беглецах», «Игрушке» и «Ужине с придурком» подобные черты проступают в героях особенно рельефно, но «Невезучие», пожалуй, самый пронзительный в психологическом отношении фильм: герой Депардьё, наделенный, кстати, многими былинно-фольклорными чертами, – поистине Божий человек. Он верой и правдой (хотя эти вера и правда все время оборачиваются курьезом) служит тому, кто на протяжении большей части фильма желает лишь от него избавиться. Он лелеет мечту открыть бистро под названием «Два товарища», где они с Руби вкусили бы наконец мирной жизни. Чтобы его будущий компаньон не погиб сам и не совершил убийство, ибо убийство – величайший грех, Квентин отвлекает мафиози, дав им избить себя, и лишь случайно остается в живых. «Я мог бы быть врачом, – говорит он. – Я был бы хорошим врачом. Я лечил бы бедных бесплатно. Болеют ведь все: и бедные, и богатые, только бедные никому не нужны. А я всех бы бесплатно лечил… Ну и грабил бы тоже иногда – жить-то надо». Чтобы усилить эту меланхолическую линию картины, Вебер даже вводит в сюжет одинокое существо по имени Катя – юную беженку из Албании, ночующую в старом заброшенном здании, где ее мучают недавно пережитые кошмары. Правда, здесь, кажется, получился небольшой перебор с мелодраматизмом (как, кстати, и в «Игрушке»), но в любом случае подобный ход лишь подчеркивает «двойное дно» веберовских комедий. Одним словом, «Невезучие» – отличный фильм, который грех было бы пропустить. Vlad Dracula
