У каждого великого режиссёра есть свои странности. Кто-то скупает старые проекторы, кто-то не выносит цифровую съёмку, а кто-то — как Квентин Тарантино — вдруг объявляет, что обожает русскую литературу. Для тех, кто следит за его творчеством, это вовсе не новость: он не раз говорил о любви к России, знает фильмы Эйзенштейна, читал Пушкина и восторгался поэтичностью советского кино.
Но однажды эта любовь проявилась особенно ярко. В 2004 году, прилетев в Москву, Тарантино не поехал ни на телевидение, ни на фан-встречу. Его первой просьбой стало — отвезти его на кладбище. В итоге уже через пару часов он оказался на Переделкинском погосте, у могилы Бориса Пастернака.
Тарантино долго сидел в молчании у памятника, будто разговаривая с поэтом. По словам очевидцев, уехал он с тяжёлым сердцем. Позже признался, что Пастернак был его кумиром с детства — его стихи и судьба сформировали режиссёрское восприятие мира: трагичное, сложное, без фальши.
Россия занимает особое место в сердце режиссёра. Он знает фильмы Эйзенштейна, любит советский монтаж, ценит литературу и не играет в показное уважение к культуре — он её правда чувствует.
Настолько, что спустя годы жители Касимова — родины семьи Пастернака в Рязанской области — записали видеообращение к Тарантино с просьбой помочь спасти дом поэта. Они устали звать чиновников на помощь, а потому вспомнили того, кто стоял у могилы с ромашкой.
Ранее мы писали: «Запретное удовольствие»: критики ненавидят, Тарантино рыдает и обожает — речь о фильме МакКонахи с рейтингом-катастрофой
