У Андрея Миронова была мечта — сыграть Остапа Бендера. Он жил этой ролью, читал роман Ильфа и Петрова, спорил, консультировался, боролся с бессонницей. Сам говорил друзьям: «Я три месяца не спал, вживаясь в роль».
И когда в 1976 году 12 стульев», Миронов наконец получил шанс. Но вышло не то, чего ждали — ни он сам, ни зрители, ни профессиональное сообщество.
Критика «12 стульев»
С экрана на зрителей смотрел не великий комбинатор с блистательным умом и одесской лукавинкой, а желчный, театральный и чересчур комичный человек. Миронов играл в своей привычной манере, блистал, импровизировал — но его Бендер получился не обаятельным и харизматичным, а нервным, резким, без того лёгкого налёта аферы, за который его прощают.
Коллеги отмечали: «Обаяния — ноль». Критики называли работу «наигрышем», литературоведы — искажением образа. Один из самых ярких комментариев принадлежит Леониду Гайдаю, который ещё раньше отказал Миронову в пробах для своей версии «12 стульев» и отдал роль Арчилу Гомиашвили. После выхода фильма Захарова Гайдай, по слухам, воскликнул:
«Это уголовное преступление!»
Создатель также открестился
Захаров тоже оказался разочарован. Позже он признавался, что не хватило воли, таланта, точности. Режиссер до конца жизни ругал себя за качество экранизации. По мнению Захарова, комедия получилась слишком мрачной и тяжеловесной.
Отчасти из-за того, что Миронов не раскрыл знакомый публике литературный образ, а в очередной раз сыграл «мироновского» героя — обаятельного, но не по-одесски.
По мнению аудитории версия Гайдая выигрывает. Гомиашвили с его ледяной ухмылкой, изворотливостью и жёсткой харизмой попадал в нерв эпохи. А Миронов, как бы талантливо он ни играл, «прошёл мимо».
«Герои — ряженые, не веришь ни на йоту»: последний фильм в жизни великого Миронова россияне прозвали «развесистой клюквой». Афера века: настоящий Бендер сам предложил Ильфу и Петрову написать «12 стульев».
