«Место встречи изменить нельзя» — не просто культовая лента, а почти сакральное произведение отечественного телевидения. Жеглов и Шарапов стали нарицательными именами, а фраза «вор должен сидеть в тюрьме» давно ушла в народ. Однако если смотреть на происходящее в сериале не как на драму о чести и долге, а как на работу оперативников глазами профессионального криминалиста — возникают серьёзные вопросы.
Почти всё, что делают герои в кадре, с точки зрения экспертизы и соблюдения процедуры — нельзя. Нельзя вообще, уверяет автор криминалистического разбора с портала DTF.
«Опер» на все руки
Глеб Жеглов, харизматичный капитан, не ограничивает себя допросами и поимкой преступников — он сам руководит осмотром места преступления, командует сотрудниками, трогает улики, отдаёт распоряжения криминалистам. Например, без всяких перчаток, зато с платочком, вытаскивает из тела Векшина заточку — хотя милиционерам так поступать было запрещено. И всё это сопровождается многозначительным взглядом:
«Я лучше вас знаю, что делаю».
Пулю, найденную на месте преступления, герои спокойно пускают по рукам. Шкатулку, из которой были украдены драгоценности, Жеглов вертит в пальцах, как сувенир.
«Погони, перестрелки, опросы алкашей, проживающих по соседству — вот работа настоящего оперативника! Но капитану Жеглову этого мало, поэтому он принимает на себя обязанности руководителя осмотра места преступления и командует "руками ничего не трогать". Что же тогда делать? Можно водить хоровод вокруг трупа всему МУРу», — удивляется обозреватель.
Так чья пуля-то?
Всё оружейное дело в сериале — отдельный вид фантастики. Весь фильм гоняются за пистолетом «Байярд» калибра 6,35 мм, хотя на экране — совершенно другой ствол: немецкий «Вальтер» другого калибра. Стрелять теми самыми патронами из него, мягко говоря, невозможно.
Жеглов с уверенностью утверждает, что оружие — иностранное, потому что в СССР, дескать, такие патроны не производили. Но в реальности на Ульяновском заводе делали боеприпасы этого калибра для пистолетов ТК. Правда, маркировок на советских патронах тогда не было, так что найти отечественную гильзу с клеймом — уже нонсенс.
И таких «точных» заключений в фильме немало. Например, капитан уверенно узнаёт нарезы ствола, утверждая, что такие бывают только у «Омеги» и «Байярда». На самом деле моделей было в разы больше.
Стаканы, шоколад и следы зубов
Криминалист в сериале умудряется не обработать бокал, из которого пил загадочный гость убитой Груздевой, зато тщательно пудрит бутылку, которую та якобы вскрыла ещё на Пасху. А потом вообще устраивает стоматологическую экспертизу по плитке шоколада — слепки зубов сравнивают с зубами родственников. Такой метод не только неграмотен, но и попросту не работает: для трасологии нужны контрольные укусы.
Нельзя забывать и о терминологии. В сериале уверенно говорят «пальцевые отпечатки», хотя в криминалистике того времени использовался термин «следы рук». Видимо, консультанты у фильма были не из следственной практики, а из высоких кабинетов.
Зато Шарапов — молодец
На фоне всего этого Шарапов действительно смотрится как единственный, кто читал учебник. Он соблюдает процедуры, не разбрасывается выводами и держится строго. Наверное, потому и остаётся в памяти зрителей не только как идеалиста, но и как настоящего профессионала — пусть и вымышленного.
И да, несмотря на весь этот перечень нарушений, в финале героям удаётся собрать убедительную доказательную базу. Где-то с перегибом, где-то с натяжкой, но на выходе — дело раскрыто, злодей наказан. А зрители, даже зная о ляпах, всё равно пересматривают. Потому что правда эмоций порой важнее точности экспертизы.
Ранее мы писали: На экране Облигация, в жизни — махинация: Удовиченко в прошлом нарушила закон — подробности озвучил «подельник»
